Думаю, что мой читатель, как и я, часто подбирает себе чтиво простым методом - начинает читать.
Если после одного - двух абзацев нра, то читает дальше. Не нра - больше к этому автору не возвращается.
Расскажу своему читателю о том, что ему жизнь подготовила подарок. Арабы такой подарок называли - подарком
джинна. Хочешь принять его, очень хочешь - примешь, и
бог или аллах, по - арабски, залепит глаза и уши, и пойдешь за хвостом шайтана в ад, кипяток пить.
Это подарок - собственность, которая свалилась на головы совграждан после семидесяти трех лет и
семи месяцев коммунизма.
Фантастика... Ментальные бои... Бойцы вроде не двигаются, а в
ментальном, мысленном, пространстве идет бой. Авеши лемурийцев, владык планеты, вселяются в тела бойцов.
Кто, кто победит?
Лемурийские морды наших настоящих владык иногда мелькают по телевизору. Вселяются эти владыки
разве лишь в виллы на Лазурном берегу, их служки в особняки на Рублево - Успенском, а холуи служек - в
наши квартиры.
Кто, кто победит?
Бои идут невидимо. Проигравший отправляется на личное кладбище какого - либо риэлтора.
А квартира продается удачливому бизнесмену - кровопийце, который годами не выдавал зарплаты своим рабам.
Зачем? - без зарплаты сразу не издохнут… принесут пользу его карману. Дальше следующие.
Намолот населения законодательно оформлен. Оформлен, как правила игры. Да, умерщвление миллионов
россиян называют игрой. Ментальной игрой. Неуловимые крючочки законов, тайные тропки для жуликов,
смертным лабиринтом манят - поиграй. Да и просто, только живи - и уже, кто как подбирается к твоему
имуществу, к квартире. Где ты таракан в начинке - в начинке их пирога. Они так решили.
Все равно толкнут тебя к смертному лабиринту. Да, кое - кто успевает ускользнуть, вывернуться,
но дальше следующая и следующая пасть.
Этот рассказ как билет на экзамене, решил - выживешь. Но, не наверняка. Все равно будешь съеден.
Позже. Прочтет - ли его внимательно терпеливый читатель? Поймет ли, что написано все о нем?
Эльвира Михайловна взбодрясь обходила свои владения, она ежемесячно собирала дань со всех
квартирантов дома жилищного строительного кооператива АМИ-2, где она была председателем. Конечно,
квартиранты платили собственникам квартир, но как - то было установлено, что надо платить и председателю.
В это теплое летнее утро надо было не только собрать жатву но и позаботиться о новом урожае.
Вот квартира, где живет пара квартирантов. Эльвира Михайловна жмет, жмет, жмет и еще раз жмет на
кнопку звонка. За дверью послышалось какое - то шуршание. Теперь кулаком в дверь. Раз и раз кулаками.
- Открывай это я, председатель ЖСК, - со скрытым ликованием рявкнула Эльвира Михайловна.
Дверь открылась, появилась помятая физиономия квартиранта. Он протянул Эльвире Михайловне тысячу рублей. Эльвира Михайловна грубо вырвала купюру. Входная дверь в соседней квартире открылась и высунулась блинообразная рожа Федора Алексеевича.
- Здрась, Эльвира Михайловна, и дверь закрылась. Что - то мерзопакостное поднялось в душе Эльвиры Михайловны.
- Да... один взгляд на него и настроение портится. Явно подслушивал... Ну, ладненько, я тебе на крутом повороте покажу кто в доме хозяин!
В конце обхода, Эльвира Михайловна наклеила объявление, что из - за долга перед теплосетью, после летнего ремонта не будет включена горячая вода в доме. И что состоится общее собрание жильцов, где она, Кулехина Эльвира Михайловна, должна собрать с каждого прописанного еще по тысяче рублей...
Сумка с данью тяжелила. Она жила в квартале от своего владения. Эльвира Михайловна предусмотрительно обменяла свою двухкомнатную в доме ЖСК АМИ-2 на трехкомнатную,
подальше от кормежного удела. Эльвира Михайловна засеменила к своему новому жилищу, где проживала с дочерью, внуком, сворой собак и стаей кошек. Деньги были нужны - иначе как прокормить эту ораву?
Собрание проводилось перед подъездом. Была хорошая погода. Ранее собрания проводились в подвале, но сейчас председатель сдавала его табору таджиков. Да и невозможно было там разместиться - посреди подвала высилась хеопсова гора пустых бутылок. Вытянув из под бутылок длинные скамейки, их вынесли, и жильцы расположились кто как: на скамейках, по бокам стола президиума и вдали - у деревьев.
В президиуме были: Бокнева Лидия Николаевна, Павлова Степанида Александровна - старые приятельницы Эльвиры Михайловны. Для убедительности, Эльвира Михайловна допустила в президиум и владелицу квартиры в доме ЖСК АМИ-2 Регину Рейман, гражданку Израиля, даму неопределенного возраста. Ее истинный возраст скрывала и некоторая потасканность, и деловая бульдожья хватка. Сама Эльвира Михайловна пристроилась сбоку стола - для большей скромности. Среди зрителей.
- Я прошла инстанции, - вдохновенно врала Регина, - Да, придется платить. Долг сто семьдесят тысяч тянется со времени дефолта. И суд присудил к выплате. Придется платить. По расчету
тысяча тридцать три рубля с прописанного. Тридцать три рубля - процент банку.
Приятно иметь дело с лохами! Теперь еще на тысячу раскошелятся, немытые засранцы, и не семь квартирантов, а весь дом - девяносто шесть квартир. У Эльвиры Михайловны сонно текли мысли. А Регина опасна - к кормушке прет.
Перешли к прениям. Народ ошарашенный полутора месячным воздержанием от горячей воды безмолвствовал. Вдруг вперед из - за самых задних рядов вышел Федор Алексеевич.
- Предлагаю, записать в протокол. Работу председателя и бухгалтера Эльвиры Михайловны Кулехиной признать неудовлетворительной. Создать ревизионную комиссию, и
подготовить материалы в суд для взыскания задолженностей. И проверить движение средств
по счету ЖСК. Затем снять Эльвиру Михайловну с должностей.
Эльвира Михайловна ожидала от этого мерзавца все, но вполне была уверена в безропотности жителей. Тем более, что ревизия это работа, а в своей бухгалтерии она была уверена - черт ногу сломит.
Народ, ошарашенный полутора месячным воздержанием от горячей воды, по - прежнему молчал.
- Раз ты такой активный, - насела Регина на Федора Алексеевича, - тогда составь список и собери деньги.
- Нет, надо деньги перечислить на счет кооператива через квитанции сказал Федор Алексеевич, - а то концов не разыщешь.
- Да и написать "за тепло" - как бы проснулась Степанида Александровна, из необъятного лифчика достала квитанции и начала раздавать присутствующим.
- Неправильно, - Федор Алексеевич не унимался. - В квитанциях надо писать только истину. Долг МОСГОРТЕПЛО. Иначе как извещения затеряют - опять ничего не докажете. А так квитанция. Или будете платить повторно.
- Предательница, ведь сидишь в президиуме, ведь скоро тебе в гроб, а все трепыхаешься - подумала Эльвира Михайловна, - Ну, Степанида! Старая хрычевка. Как она заранее квитанции подготовила. Как будто сговорилась с этим мерзавцем Федором.
- Ну, ладненько, - спишу на канцелярские расходы. Просто работы будет на час больше.
Собственно этот конфликт на собрании был спланирован Федором Алексеевичем заранее.
Как - то за ужином с женой от скуки, как говорят, перемывали всем кости. Конечно, можно было обсуждать телевизионное действо. Но жена Федора Алексеевича пресекала около телевизионные разговоры как признак начинающегося сумашедствия. Так потихоньку, за годы супружеской жизни, сформировались тематики разговоров и технологии перемывания костей.
Детей они в такое время заводить боялись - не уберечь, и старались жить тихо. А для
тихой жизни надо было чуять подкрадывающиеся неприятности. Вот как примерно шло обсуждение.
Во-первых, неизвестно кто в правлении и ревизионной комиссии ЖСК - это была тайна библейского значения.
Да и Степанида в порыве злобной откровенности сказала, что Эльвира до дефолта перечисляла кооперативные деньги на счет коммерческого банка и жила на проценты. Тогда проценты были до сорока от вклада.
Жена вспомнила, что Эльвира Михайловна, была весьма игрива, вальяжна и не было в ней той замордованности бухгалтеров, которые посещают налоговую инспекцию и пенсионный фонд.
Это было неприятно. В районе полным ходом шло строительство, и Эльвира могла продать
кооперативный дом, какому - либо захватчику. А там бейся с бандами из охранных структур - ВОХРой, любезно или предусмотрительно вооруженной государством. Резюме разговора было следующее - пока Эльвира одна, то еще можно что - то упредить. Конечно, за ней могла быть бандитская крыша, и это надо было проверить.
По опыту, Федор Алексеевич знал, что в районе зверствуют шайки ВОХРы.
Так при получении завещанного вклада, Федор Алексеевич едва уцелел. Он недавно вступил в наследование по завещанию за матерью, которая оставила пару сотен тысяч рублей и квартиру. Старушка мать была прижимиста, собрала похоронных на огромную сумму. Федор Алексеевич ей часто советовал хранить деньги на разных счетах. Но старушке было трудно ходить, и она хранила деньги на разных счетах, но в одном, ближайшем к дому отделении сбербанка.
Почему - то заведующая этим отделением, заявила, что деньги она может выдать только наличкой, хотя в соседнем отделении Федор Алексеевич имел счет, и можно было просто перечислить всю сумму. Тем более государством было запрещено выдавать наличку суммой более десяти тысяч.
Еще больше насторожил его еще один инцидент. Он всегда внимательно смотрел за манипуляциями с его деньгами или с его документами и ясно видел, и помнил, что оператор сбербанка степлером скрепила все документы на наследуемую сумму и положила в папку. На следующий день, звонком по телефону, заведующая вызвала его в связи с утерей копии свидетельства о смерти матери. Это была явная ложь. Федор Алексеевич знал, что первая копия свидетельства о смерти была документом, дающим право на кремацию в любом доступном крематории. И ясно просматривалась его судьба. В урне трудно определить кто в ней - мужчина или женщина.
Федор Алексеевич серой мышью просочился в сбербанк и положил на стол заведующей отделения сбербанка копию заявления в прокуратуру о том, что в этом отделении банка не ведется банковский учет документов. Серую мышь трудно заметить, поэтому заведующая его
опять вызвала - он пришел, но в неурочное время. Опять с копией заявления в прокуратуру.
Еще вызов - еще заявление.
Федор Алексеевич не имел иллюзий о работниках прокуратуры. Он знал, что в свободное
от намолота населения время, прокурорские занимаются охотой и для себя. Вся их трудность в том, что надо крысятничать - хапнуть и в норку, не делясь с начальством. Так, сразу после похорон матери, в квартиру жены заявилась работница прокуратуры - советник юстиции второго класса. Ей надо было снять, якобы для брата из Саранска, квартиру, Но без оформления в налоговых органах. Интересно как прокурорские узнают о несчастье, и тут же, пока клиент еще теплый, пытаются провернуть аферу? Даже в смурном состоянии Федор Алексеевич вычислил: незаконная сдача, уголовное дело, потеря квартиры.
Да, прокуроршу подвело нежелание делиться с начальством. Ну, кажется просто - братва заваливает какую-нибудь бабаку - собаку, нож вкладывается в руку лоху. Но! Это дело без начальства не провернуть. Уплывет квартирка. А запугать бабенку и получить дарственную - плевое дело.
Но вернемся к заявлениям. Федор Алексеевич действовал по правилам лазутчика - слил информацию и ты никому не нужен. Да, увы, чтобы выжить надо иметь навыки лазутчика в это время, в этом государстве. Федор Алексеевич понимал, что можно взять с него, почти пенсионера - только квартиру. А вот в банке можно и разгуляться. Особенно, если заведующая отделением крысятничает.
Не сразу поняла заведующая опасность, но скоро ей втолковали о ее, о собачьем, месте.
Но все равно деньги были выданы наличкой. Федор Алексеевич твердо знал: есть возможность бандитского промысла - есть и исполнители. Целая очередь. И нет желания проверять правоту этого на своей шкуре. И Федор Алексеевич с женой, передавая поочередно сумку с деньгами как мяч в регби, через кусты, чтобы не догнал ВОХРовский авто, добежали до дому. ВОХРа не решилась организовать погоню на нескольких авто и привлечь ментов, иначе бы поймали и все вытрясли. Они на свой страх и риск крысятничали, поэтому остались без добычи. Деньги были в квартире. Дверь бронированная. Федор Алексеевич был не молод, тучен, долго сидел, смотря на пачки денег, ковром устилавшие пол гостиной. Сидел задыхаясь, глотая таблетки и отпаиваясь водкой. За несколько дней спасенное положили на счет в соседнем отделении сбербанка. А ВОХРа банка долго, увидев Федора Алексеевича, пряталась за колонны, хотя видны были их могучие животы - не втягивались.
Федор Алексеевич, зная местные нравы, был уверен, что и Эльвира крысятничает.
Поэтому надо натравить органы, пусть заставят поделиться и с ними, пусть эффективность ее бизнеса уменьшится.
Дороже всего было знать истинные механизмы ее бизнеса. И Федору Алексеевичу очень хотелось знать - какую роль и как играла Эльвира. Хотелось знать до бессонницы. Не вляпавшись в философскую трактовку, отметим, что для Федора Алексеевича истиной была информация необходимая для принятия выгодного для него решения. И не обязательно сразу и в данный момент. Иногда нужно потерпеть, подождать. Жизнь показывает, что как ни тужься - не придумаешь того, что придумывает жизнь и ее заинтересованные игроки. Но все пока было в тумане.
Федор Алексеевич написал и послал в прокуратуру заявление о том, что его обобрала на тысячу рублей Кулехина Эльвира Михайловна, председатель ЖСК АМИ-2. И что кооператив странный - в квитанции нет ИНН, а это значит, что и кооператива нет.
Юридически продвинутый читатель опять заметит: заявление дурацкое, беспомощное,
и не будет от него пользы. А вот нет. Есть законы и есть законоприменительная практика.
Это не одна, а две большие разницы. Уф! Как заковыристо. Как будто применение законов не есть практика. Но… А если их применяют те по кому тюрьма плачет?
Еще в тридцатые годы, ученые - физики как ворошиловские стрелки метко обстреливали атом.
Все, что высыпалось из атома, изучали. В результате создали водородную бомбу, теорию
кварков и теорию суперструн. Таким же образом Федор Алексеевич намеревался изучать крысобизнес Эльвиры Михайловны. Конечно, Федор Алексеевич не надеялся на помощь жителей дома ЖСК АМИ-2.
Прокуратура, как и ожидалось, не стала заниматься этим письмом и переадресовала его в ОБЭП. Для законопослушных объясню, что по идее этот отдел по борьбе с экономическими преступлениями должен бороться с преступлениями, а не с бизнесом. Но вспомним, как в один прекрасный день ликвидировали налоговую полицию...
Оперуполномоченный ОБЭП капитан Герасев хотел одним махом закончить это, свалившееся на него, дело. Недавно, в отпуске на Кипре, он поиздержался, и ему были нужны легкие дела, а как разобраться с клиентами он знал: было бы юридическое лицо - а наказание неизбежно. Смуглый от южного загара, в дешевой стобаксовой майке он смотрел на толстого
неуклюжего нищего пинзюка - Федора Алексеевича. Конечно, до пенсии Федору Алексеевичу оставалось еще три года. Бывший главный специалист - строитель в настоящее время расписывал матрешки, тем и пробавлялся до начала дожития до гробовых досок. Герасев сразу понял, что за этого лоха никто не вступится. Единственно плохо, что этот толстяк женат, поэтому
получить с него квартиру было проблематично. Погоняв по каверзным вопросам, Герасев обнаружил, что Федор Алексеевич не прост - тертый калач. Ни разу себя не оговорил, а все напирал на то, что Эльвира - милионщица, и она мухлюет со счетами в банках, и нанесла ему ущерб на тысячу рублей. Не желая больше тратить время на дурака, Герасев погрозил старому хрычу персональной парашей и выгнал его.
Федор Алексеевич помочился в кустах под окнами кабинета Герасева, купил полутора литровый баллон "Охоты" и побрел домой, посасывая пивко из горла. Закалившийся в советское время в боях за десятку к зарплате, старый интриган Федор Алексеевич был доволен - мент клюнул. Теперь оперуполномоченного интересовала только Кулехина.
Федор Алексеевич по VALAAM - справочной сайта министерства по налогам и сборам определил ИНН и ОГРН жилищно-строительного кооператива АМИ-2. Нашел реквизиты счета для оплаты выписки из ЕГРЮЛ. После оплаты подал заявление в налоговую инспекцию о том, что требуется выписка из ЕГРЮЛ и список недоимок и переплат АМИ-2. Да, продвинут Федор Алексеевич, даже под старость ИНТЕРНЕТ освоил.
Современные баушки, про дедушек не говорю - их уже нет, взращенные в коммуналках, не знают этих аббревиатур. Думаю, их не знает реально и молодежь. Иоанн Богослов это предсказал: " …что никому нельзя ни продавать, ни покупать, кроме того, кто имеет … число зверя". Если бог послал рубль - отдай тринадцать копеек. Если фирмач - отдай все восемьдесят. Упомнят про всех. А все просто: ИНН - порядковый номер плательщика налогов для местных властей, а ОГРН - то же, но в масштабах всей страны. Двойной учет.
Про пенсионные отчисления в фонд даже говорить страшно. Еще вообще ничего не заработал - все равно должен. Кстати, про фонды. Это такая организация, которая действует по принципу: кому я должен - всем прощаю. Непонятно? Ну, тогда когда начальство в очередной раз
проворуется узнаете как плакали ваши денежки.
Ну а ЕГРЮЛ это здорово! Единый реестр юридических лиц. Не читательских рож, а
лиц фирм. Такое ласковое наименование. Не фирма, а лицо. Не завод, а лицо. Ну ладно, привыкнем. Например, идешь и видишь фирму: "Рога и копыта". Залезаешь в ИНТЕРНЕТ и интересуешься: "А зарегистрирована ли это лицо, а ходит ли по нему, по лицу, налоговик, мент, пожарный, санитар и много, много других". Если лицо, болезное, в ЕГРЮЛ упомянуто, то значит владелец тише воды - ниже травы и запуган донельзя. Ну, а если нет в ЕГРЮЛ - беги. Чем занимаются неизвестно - может из граждан мыло делают. Никто таких не проверял. Дани не требовал.
Не проверяли до этого и Эльвиру Михайловну - кооператив некоммерческий, а теперь заметили и обложили данью, не зря же вызвали в ОБЭП по письму. И по делам - не крысятничай!
Эльвира Михайловна сделала ошибку - разжаловалась на мерзавца Федора Алексеевича своим подружкам: Бокневой Лидии Николаевне и Павловой Степаниде Александровне. Подружки - подружками, а кормушка одна. Ничего не понимая, звериным учуяли подружки - пошатнулась Эльвира. Надо добить. Эльвира - председатель захотела сочувствия... Да. Постарела.
Отгрохотали летние грозы. Опали листья перед снегом. В дверь квартиры Федора Алексеевича позвонили. На пороге стояли : Бокнева Лидия Николаевна и Павлова Степанида Александровна. Женским басом Бокнева:
- Нам надо разобраться, провести ревизию в ЖСК.
Федор Алексеевич пригласил их в гостиную. Подружки остолбенели. У мерзопакостного
Федора Алексеевича сделан евроремонт, напольная плитка под яшму, дорогая мебель, компьютер, домашний кинотеатр. А кухня - усраться можно: "Фрау Марта". Как этот стервец на матрешках все это сделал? И не заметили... И им не доложили.
А с виду... Да...
Видели они инженегров. Главспецов. С желтозелеными лицами, бородавчатые, беззубые. Ободранные, в старых брюках, из которых вываливается непотребное. В пальто, которое помнит Сталина.
А тут! Кожа на роже розовейшая, гладчайшая... Кое - где на ней следы косметических операций. Правда зубы так же - не все.
К счастью для Федора Алексеевича, тридцатилетний капитан Герасев не заметил этого, а если заметил - не понял, иначе бы не отпустил. Да! Шляться по ментам - риск: сделать ходку на кичман - как два пальца... Им все равно на ком делать намолот. К каждому статья найдется.
- Да, жалко мать твоя до этих хором не дожила, - начала беседу Степанида Александровна.
- Чуть - чуть не увидела, уже все краски, обои, оборудование квартиры закупили. Умерла от отрыва тромба и закупорки мозговой артерии, - предваряя вопросы продолжил разговор Федор Алексеевич.
- Так это уйму денег стоит, - сразу повела разведку Лидия Николаевна.
- Ну, моя мать не бедствовала, почти до конца в ресторане работала. Так я и она, фифти - фифти вложили. А малярные работы: потолок, стены обои, сам делал. Все - таки строитель.
- А мебель - состояние стоит, да и балкон - тысячи зеленых, - продолжала Бокнева.
- А вот и нет, побегал по столице и по дешевке купил - в восемьсот пятьдесят капустой, всего, уложился. Единственно плитку, сантехнику и электрику заказал в местной муниципальной фирме, чтобы отвечали при аварии.
- А где она?
- Да, рядом с местной ДЭЗ. Вход с другой стороны здания. Там, какой-то голубой флаг висит.
Там где ДЭЗ -рядом магазин стройматериалов этой фирмы, а со двора - контора.
Но халтурщики - глаз да глаз нужен.
- А говорили, что твоя мать от инфаркта скончалась, - продолжала о волнующем Степанида Александровна.
- За пол - года до смерти проверялись в городской больнице. Семьдесят процентов мощности сердца - терпимо было. Просто врачуги обманули. Обещали положить на обследование и подлечить, а так пришлось ее возить амбулаторно - только на обследование. Хотел это сделать на коммерческой основе, но мать тормознула - денег пожалела. А даже ее личных денег на сотню таких лечений было.
- А как удар - то ее хватил, как в больницу ты ее доставил? Ведь в другом месте жил? - Не унималась Степанида Александровна.
-Да я не занят был, после операции отдыхал, атерому из головы вырезали. Нутром почувствовал, вечер и пол - дня звонил. Не отвечала. Да и соседка, Пыжова, днем мне позвонила. А когда приехал и вызвал скорую, то меня чуть в скорой не замочили.
- Как это?
- А вот так. Едем. А врачуга так и интересуется. А на ком квартира? А есть ли завещание?
Я едва перевел беседу на транспортировку в хорошую больницу. За пятьсот довез. Но он про квартиру
почти всю дорогу не унимался, пока я не сказал, что у меня туча родственников, я прописан, и по завещанию.
А потом после похорон пол - года трясся, как бы эти родственнички вперед не просочились к наследству. Уже без меня.
- Да!.. - Выдохнула Степанида Александровна. - Помню, в повязке был. А я думала на рынке отмутузили или в милиции. Ей было за семьдесят, она жила одна, и эта тема для нее была главная.
- Ну, Степанида. Хватит. - Бокнева была лет на пятнадцать моложе, и собственные похороны ее пока не интересовали. - Давай о деле.
- А чего о деле! Я уж начал. Фактически нет ЖСК. Я проверил по реестру - да ИНН есть, ОГРН есть, кооператив зарегистрирован. Но кто председатель? - начал Федор Алексеевич.
-А Эльвира? - Бокнева недоуменно посмотрела на Федора Алексеевича.
- Вот, что тетки! Нашу Эльвиру можно взять за жабры только через суд. Ни ментура, ни прокуратура работать не будут. Думаю, с Эльвирой они спелись. А для суда нужны документы.
Вот, к примеру, Эльвира заявит, что она никто! Она не председатель. И все. А затем на нас за моральный ущерб иск вчинит. А кооператив под шумок продаст инвесторам. Выгодный момент будет. Мы по судам, а она скроется с деньгами.
- Федор, чудишь, - сказала на правах старшей Степанида Александровна.
- Степанида Александровна, вы были председателем ЖСК еще при коммунистах. Там вас контролировало КРУ МИНФИНа. И все было в исполкоме. А сейчас заявительный принцип.
В любой момент подаешь заявление на регистрацию или на изменение учетных документов, согласно постановлению правительства номер четыреста тридцать девять. Что в маляве нацарапаешь, то и будет в кооперативной регистрации. Хоть сто раз в год - только плати регистрационную пошлину и нотариусу за свидетельствование твоей подписи.
Мне надо подтверждение государственных органов, о том, что на данный момент Эльвира председатель и бухгалтер. И с печатью. Я уже состроил глазки налоговичке и через нее узнал, что бухгалтер Стрельцова, а не Кулехина. А мне надо точно, чтобы потом подавать заявление в суд. Тем более в суд допустимо только при наличии ущерба и подтверждении милиции и прокуратуры.
- Стрельцову я не знаю. Возможно это была женщина, которая работала не более полу - года,
лет десять назад. - припомнила Степанида Александровна.
- Ну, вот! С этим только в суд... Там пинком под зад и по новой. А Эльвира не промахнется. Вчинит. Продаст и скроется.
-Так ущерб у нас сто семьдесят тысяч, я звонила в МОСГОРТЕПЛО, а там говорят уже двести сорок. А мы платили. - вмешалась Бокнева, - да и не отключали они горячую воду. Это все Эльвира.
- Этот ущерб не ущерб для суда. Подавать должен один человек. Можно было вам не платить. На собрании не присутствовало собственников половины жилплощади дома. Поэтому решение собрания не законно.
- Что - то не понимаю!
- Опять новинка! ЖСК сейчас нет. Не упоминаются они в новом гражданском кодексе. Если хоть один пай выплачен, то мы подчиняемся закону о товариществах собственников жилья.
Я заплатил тысячу, чтобы иметь квитанцию, как повод обратиться в прокуратуру. А вы могли и не платить.
- Ну, ты и зараза! Так у тебя все как по нотам, хоть в твоей голове железкой ковыряли! - вмешалась удивленная Степанида Алесандровна.
- Да, но медленно тянется. Подал в прокуратуру, те в ментуру отфутболили. Ментура вызвала Кулехину, та по-видимому нашей квартплатой откупилась. Менты молчок. Пришлось второй раз, но не в окружную, а в городскую писать. Городская в окружную, те опять в ментуру. И наконец ответ. Проверили по ЕГРЮЛ, по налогам, по банку: Эльвира свята, чиста, хоть икону с нее пиши. А я грязный клеветник. Параша по мне на киче плачет. Но самое главное, менты подтвердили, что Эльвира, с ее слов, и председатель, и бухгалтер. Только это мне и надо было. Но это с ее слов. А мне надо официальное подтверждение. Тогда я в налоговую.
Мое заявление о выписке из реестра о руководстве кооператива приписали в работу к налоговичке. Она сначала в отпуске была, потом в отгулах, потом заболела - воспаление легких. Выйдет через месяц. Не раньше. А к другим нельзя. Она и только она мне документы оформлять будет.
- Так Эльвира кассу обнулит, - забеспокоилась Лидия Николаевна.
- А к ней уже и инвесторы строительства приходили. - добавила Степанида Александровна.- Ты телепат Лексееич?
-
Какой телепат? Просто строитель. Знаете, как медведь рыбу ловит? Сидит в реке. Проплывает рыба.
Он ее когтями как вилкой раз! И под жопу. Новая рыба плывет. Он ее раз и под жопу. Но первую уносит течением.
Так рыба и есть, и нет. Так и в строительстве. Пока все под жопой держишь - твое. Приподнялся, и нет.
Просто привычка присматривать за всем.
Поэтому чую кооператив и есть, и его нет.
- Кто у нас в ревизионной?
Лидия Николаевна порылась в своей папке, вытащила пожелтевший листок и передала Федору Алексеевичу.
- А, что посвежее нет? Ведь прошлое тысячелетие. Эра коммунизма.
- Тогда было последнее собрание, их более двенадцати лет не проводили.
- Так, что ни одного, ни одного?
- Да нет. Александровна, ты не помнишь?
-
Как умер старый председатель, Эльвиру выбрали и все.
- О, это уже кое, что. - Федор Алексеевич, резко провернулся на кресле-вертелке, замер, затем спросил:
- а устав и список членов ЖСК АМИ-2 есть?
Лидия Николаевна порылась в своей папке, вытащила пожелтевшие листки и передала Федору Алексеевичу.
- Так, так! В уставе написано, что срок полномочий правления два года, автоматического продления нет. А Эльвира председатель правления, и ее значит нет. Да... Значит можно по мошенничеству прокатить.
И еще. Кто принят в ЖСК после составления этого списка, где их заявления?
Бокнева удивилась,
- А зачем? Вот список.
- По новому законодательству по каждому члену прибывающему в кооператив необходимо персональное заявление. А по уставу и по каждому выбывшему. А много из этого списка осталось в доме?
- Процентов пятьдесят.
- Ну, бабоньки, действительно ЖСК нет. Даже новое собрание будет неправомочно.
- Что же делать?
- А по новой. Составляем реестр собственников, по закону о товариществах собственников жилья
образуем новое юридическое лицо, под новым именем, а Эльвиру оставим с долгами, и всех ее прихлебателей. Их обанкротят, а долги они выплатят продав свои квартиры.
- А дом? Он же в собственности кооператива.
- А мы из стоимости дома, выделим имущество, которое числится на собственниках товарищества, и образуем кондоминимум. Думаю с Эльвирой останутся только домовые крысы. А для погашения долгов ей не только свою квартиру продать, но и придется сдать стаю своих кошек и собак на мясо… на соседний рынок. Их в чебуреки запекут. Я их с удовольствие съем.
Тем более Эльвира не собственник жилья в доме и может быть только наемным управляющим. Ну, с богом!
Степанида Александровна, хотя и содержала пару собак в своей квартире, даже не содрогнулась от звероедской тирады Федора Алексеевича. Такая власть над своей приятельницей Эльвирой пьянила. Бокневой было непривычно, нереально... Такого они не ожидали... Не верилось... Бокнева задумалась … и сказала:
- у меня есть мужик - председатель соседнего кооператива.
- нельзя - он может быть только управляющим. - Федор Алексеевич подкатился на кресле к компьютеру, включил его.
- Сейчас составим документы с подписями всех жильцов, фамилии собственников не нужны, в списках я укажу номера квартир:
- это о выборах нового правления с целью проверки работы Эльвиры, председателем будет Бокнева;
- это выборы ревизионной комиссии, председателем буду я;
- ходатайство к банку с просьбой приостановить работу Эльвиры с счетом ЖСК до окончания ревизии;
- и самое главное, что в ЖСК не проводилось собраний более двенадцати лет, полномочия правления истекли, и что Эльвире никто не поручал вести дела ЖСК.
- Вы, пока я печатаю, позвоните своим и определите, кто будет в правлении и в ревизионной.
Телефон на кухне. Чаем не угощаю, сахара дома не водится - пытаюсь худеть. Варенья нет.
А я за неделю обзвоню все квартиры и выясню, кто в каждой квартире хозяин? Составим реестр собственников.
Через час все было напечатано. Бокнева и Павлова сразу пошли собирать подписи.
Обзвон по телефону жителей о будущем собрании, беседа о том и о сем, выяснения прав на квартиры заняли около недели. На собрании выбрали правление и ревизионную, но не управлять - только навести порядок в доме. Эта осторожность была полезна. Кое - кто в доме чтил Эльвиру Михайловну как честнейшую, докладывал ей. Надо было также помнить, что по нравам еще с советских времен Эльвира была по своей должности председателя еще и осведомителем местной милиции.
Это Федор Алексеевич почувствовал сразу, после явки Эльвиры в ОБЭП. В квартире, несмотря на бронированную дверь, кто-то лазил в компьютер. Еще летом. Было жарко. Этот дикарь -исследователь поставил чашку с водой на видео - двойку рядом с компьютером, и залил ее.
Видак пришлось нести в ремонт. Но наглая безалаберность оставила еще след. Кусачками был выведен из строя аккумулятор компьютера - снимали парольную защиту от несанкционированного доступа. Опять ремонт. Да… Поставили на оперативную разработку …
Ближе к осени Федор Алексеевич прогуливался с женой. Вдруг перед ними оказалась дамская сумочка, привязанная к заборчику. Напротив гаражей. Какая - то дама потеряла ее, а случайный честный прохожий привязал сумку к заборчику. Федор Алексеевич едва удержал жену, буквально оттолкнув от приманки. Еще не хватало бороться с Эльвирой из СИЗО. Чужая сумка в руках - кража. Напомнил жене об ее дяде, военном, дипломате, что их учили не подбирать… Привязанная сумочка встретилась еще раз в течении квартала.
Еще… На совместной прогулке они шли к остановке. Вдруг шаги в ритм их шагов. Нехорошо когда к темечку пристраиваются... По старой рыночной привычке - пропустили. Шел к остановке автобуса румяный спортивный парень, помахивая ключами от мерседеса. Федор Алексеевич с женой решил подождать. Парень пошел направо. Примерно через сто метров обернулся. Федор Алексеевич с женой ждали. На пятисотметровом удалении они пошли налево. Парень пошел обратно, но отстал во дворах.
Конечно, можно было проще, патрон в кармане и ноль два грамма героина. Но, по сведениям
оперслужб, Федор Алексеевич знал юриспруденцию, успешно помогал друзьям, и был крайне упрям - выбить показания было невозможно. Организовал бы бунт. Издох бы в СИЗО. Да... Надо было с ним разводить кровавую канитель. А денег за это не было. Так… По телефонному звонку, по устному пожеланию. Каждый мечтает прибытку, иначе домашние заедят. Видят же, как другие легко живут. Палачам хорошо платят - и от заказчика и от родственников. За так никто не хочет шестерить перед начальством. Пуcть сами пузаны кровавую жижу на сапоги вешают. Ее то вехоткой ототрешь... А место прибыльное. На тебя свои же донесут. Как будто сами по шею не в крови.
Деньги нужны, чтобы от верних откупаться. За свои никто не хотел шевелиться.
Вот на киче - там хоть все издохни. Там и платить не надо. Там все от скуки ... Как повелось.
Хоть все издохни - новых пригонят.
Хорошие времена для спецслужб медленно, но уходили.
Надо было зарабатывать, чтобы за все платить . Вперед. Никто никому не верил.
Адрес ближайшего отделения банка Москвы, который обслуживал счет ЖСК АМИ-2, Федор Алексеевич нашел по ИНТЕРНЕТ. В банке он подождал управляющую, передал бумаги с коллективным прошением о приостановке операций со счетом до конца ревизии. Банкирша посмотрела в компьютере, нашла папку с документами. Сравнила прошение и банковские документы и с каким - то косноязычием заявила, что нужна справка из налоговой.
В справке должна быть фамилия Бокневой. Без этого она ничего делать не будет.
Не особо размышляя, Федор Алексеевич составил заявление в прокуратуру о незаконности ЖСК АМИ-2, о нежелании банка помогать жителям и отправился в прокуратуру - знакомиться.
В прокуратуре заявление он передал в приемном кабинете двум сотрудникам.
По внешнему виду работяги. Желто-зеленые, отечные, усталые. Заодно и рассказал историю о получении
наследственного вклада.
Добавил:
- говорят находят трупы граждан в окрестности. Так если это клиенты сбербанка, то это ВОХРа балует.
Прокурорские ответили, что бандитов уже нашли, но спасибо за информацию. Поинтересовались
как он донес деньги до дома.
- По кустам. С женой, бегом, передавали деньги друг другу.
Но было ясно, что будет попрежнему. Действительно ОБЭП не отреагировал. Молчок.
Федор Алексеевич применил и тайные рычаги. Он обратился к массажистке, которая жила в доме и недолюбливала Эльвиру. Она массировала радикулитные зады лютого милицейского начальства. Обещала помочь с повторным разбирательстве в ментовнике.
Наконец - то объявилась налоговичка. Федор Алексеевич пришел на прием, показал копию заявления о выдаче копий из ЕГРЮЛ. Налоговичка забрала квитанцию об оплате. Вывела на принтере несколько листиков и пошла подписывать у руководства.
Федор Алексеевич глянул на листки. Только одно вырвалось:
- Кошмар!
Единоличным владельцем кооператива была Эльвира. С уставным фондом семьдесят пять рублей. В кооперативе числились еще две ее подружки. И все. Три вместо девяносто шести.
Через супермассажистку Федор Алексеевич узнал адреса и телефоны этих совладельцев.
Запуганные перспективой выплачивать Эльвирины долги, они написали заявление о том, что
Эльвира без их ведома включила в уставные документы.
Оказывается, когда шла перерегистрация кооператива несколько лет назад, Эльвира
заявила только три человека, себя и как оказалось двух своих ничего не по подозревающих подружек. Остальные девяносто пять человек не владели ничем. Это не ошибка - для самых жуликоватых в четыреста тридцать девятом постановлении правительства было напечатано на образцах регистрационных бланков - включаются в реестр все.
Вот это было то, что искал Федор Алексеевич.
Эльвира незаметно для всех сформировала деньгокачку. Не делясь ни с руководством, ни с ментами, ни с налоговиками.
Было еще и страшное. Когда Федор Алексеевич обзванивал жителей, составляя список собственников, оказалось, что примерно у тридцати престарелых жителей дома ЖСК АМИ-2 не было даже документов о выплате пая, не говоря о свидетельстве на право собственности, то есть квартиры числились в собственности кооператива. А по старому закону, при смерти члена кооператива все переходило в собственность ЖСК - Эльвире Михайлове Кулехиной, а родственникам возвращался пай, в среднем, с учетом деноминации, в двадцать пять рублей. От Эльвиры Михайловны запахло риэлторским кладбищем. Над Эльвирой Михайловной нависла угроза расплаты за долги. Испугалась. Сдалась. Лишь бы не искали ее аферы дальше.
Отобрали у Эльвиры домовые ключи, печать. Федор Алексеевич призвал на помощь БОМЖей и они за пол - часа унесли хеопсову гору бутылок из подвала. Можно было проводить собрание.
Общее собрание прошло с успехом. Приняли декларацию о создании товарищества собственников жилья.
В руководство выбрали новых людей. Бокнева и Павлова, так много сделавшие для людей, ушли из руководства по
возрасту.
Но помощь Эльвире пришла.
Создать бандитский кооператив легко - трудно собрать законные документы. Пока Федор Алексеевич ждал жителей с документами в подвале, Кулехина Эльвира Михайловна договорилась с подружками: Бокневой Лидией Николаевной, и Павловой Степанидой Александровной. За сколько Федор Алексеевич не знал.
Бокнева Лидия Николаевна, и Павлова Степанида Александровна неожиданно стали дежурить у подъезда дома, стали срывать объявления о работе товарищества.
Они не владели никакими знаниями, но их отрывистые фразы:
- Федор всех обманул, он подсунул… уже есть счет ЖСК… есть председатель, который спишет все долги, - сделали свое дело. Документы никто не нес.
Новым председателем оказался мужик Бокневой. О себе он говорил:
- Я мент, я отчаянный, я в чеченскую на площади Минутка принял контузию с генералом Романовым, - дальше он обычно выпучив глаза стучал ребром ладони по столу. Через раскрытый армейский полушубок виднелась тельняшка.
Местный участковый смеялся:
- Его же выгали из армии за пьянку, никогда в милиции он не служил, и я его регулярно таскаю к судье за дебоши.
Степанида Александровна под своим балконом за счет кооператива разбила клумбу, разогнав стоянку автомобилистов.
Федора Алексеевича опять вызвали в ОБЭП, наконец сработала протекция массажистки. Новый опер собрал в папку киппу документов, и только удивлялся - как так простой пензюк и второй раз на прием, что - то нечисто. Но ментов устраивало такое состояние дел.
Федор Алексеевич помочился после беседы в ОБЭП в облюбованном месте под окнами
кабинета опера Герасева. Купил баллон "Охоты" и побрел домой, посасывая пивко из горла.
Его устраивало такое беззаконие. Дом продать было уже невозможно, а повторно заплатить квартплату
ему было как два пальца … Все таки рыночник.
Дурные бабки его не волновали.
Пусть их обдерут. Меньше подружек - врушек слушать будут. Риэлтер их замочи
в сортире под Тверью.
Эльвира Михайловна через полгода издохла. На помойке - собирала обломки старой мебели
и старое тряпье. Что - то с темечком. Или сама, или БОМЖи, или знала что - то. Ее собак и кошек выгнали на улицу, кормиться у той же
помойки.
Жители дома ЖСК АМИ - 2 не стали собирать на похороны своему бессменному председателю.
Народ, как всегда, безмолвствовал.
Над ЖСК АМИ-2 распростерлась бандитская крыша.
А над страной в черной ночи багровел восход очередной гражданской резни.
